Страницы

10 сент. 2013 г.

СОЦИАЛ-ИНДИВИДУАЛИЗМ И РЕЛИГИЯ
Прошедшие на разных форумах ФБ обсуждения как моего проекта Декларации о современном еврейском мировоззрении как основе законодательства Государства Израиль, так и общих проблем соотношения правого и левого подходов к проблемам общества и государства и роли религии в современном мире позволили более чётко сформулировать общие идеологические предпосылки оптимального решения мировых и израильских проблем, ранее в значительной степени интуитивно положенные в основу проекта Декларации. Разновидность левой идеологии, включающую в себя эти предпосылки, можно назвать социал-индивидуализмом.
Сторонник правой идеологии Алекс Цейтлин сформулировал её основные предпосылки, опираясь на высказывания Р.Рейгана: выражение своих взглядов, выбор места работы, реализация своих способностей и определение своего места в мире. Всё это на самом деле доступно в условиях капиталистического общества, но с непременным условием – если для этого есть материальные предпосылки. Но они есть далеко не у всех. Выражать своё мнение можно сколько угодно, но для того, чтобы донести его до значительной массы людей, нужны средства –  и немалые. Для выбора места работы, позволяющего реализовать свои способности, нужно, чтобы это самое место было, а в условиях массовой безработицы его вполне может и не быть – тем более, что за обучение профессии тоже, как правило, надо платить. И в результате всего этого своё место в мире определяет отнюдь не сам человек, он вынужден подчиняться обстоятельствам, складывающимся независимо от него. Так что правая идеология базируется на красивых лозунгах, слабо сочетающихся с реальной действительностью.
Однако и левая идеология, в своём нынешнем воплощении, также не оправдала себя. Но не вся, поскольку она включает в себя два, кажущиеся в неразрывном единстве, но на самом деле вполне разделимые постулаты. Первый – эксплуатация человека человеком, характерная для основывающейся на правой идеологии капиталистической социально-экономической системе, недопустима. Вместо этого общество должно само удовлетворять потребности каждого человека, на первой фазе идеального общества – социализме – в зависимости от результатов его труда, а при наступлении второй фазы – полного коммунизма – уже неограниченно. Вроде бы неплохо, но есть и второй постулат. Он заключается в том, что человек должен не ограничиваться своими собственными – эгоистическими – интересами, а в первую очередь заботиться о других людях, любить их. Тоже вроде бы неплохо, но проблема в том, что направлять и наставлять человека в этом отношении должны другие люди, в первую очередь члены его трудового коллектива, у которого, как правило, есть неформальные лидеры. Вот этот второй постулат и делает неприемлемым нынешнее воплощение левой идеологии. Мы прекрасно помним собрания коллективов, партийных и комсомольских групп и органов в СССР, когда осуществлялось грубое вмешательство в личную жизнь людей, а их место в общественном производстве определялось в значительной степени не производственными успехами и возможностями, а оценкой окружающими их личности. Именно это обстоятельство предопределило неконкурентоспособность социалистической экономики, по сравнению с капиталистической. Однако именно это должно уже в полной мере определять характер коммунистического и его разновидности  - анархисткого общества. И поэтому коммунизм, как и анархизм, является вредной утопией, попытка реализации которой сделает жизнь людей далеко не счастливой. Причём утопией, которую, как и религию, используют в качестве «опиума для народа» (Маркс) наживающиеся на несчастиях других деятели.
Это подтверждается реальным поведением адептов этой идеи. Мне лично пришлось столкнуться с тем, как анархисты вели себя в ФБ недопустимым образом, а  данное сообщество, состоящее в основном из анархистов и коммунистов, их отнюдь  не поправило. То же происходит и в среде религиозной ортодоксии, как правило грудью встающей на защиту якобы обижаемых властью преступников из своего состава. Это совпадение не случайно, поскольку коммунистическо-анархисткая идеология имеет религиозную подоплёку. Это вроде бы признал  Г.А. Зюганов, назвав, как я помню, Христа первым коммунистом. Конечно,  религиозные структуры выполняли на предыдущих этапах развития человечества необходимые функции, вынуждая людей повиноваться определённым моральным установкам, хотя и не отработанным. Но по мере развития самосознания людей и укрепления государственных институтов такие жёсткие установки, озвучиваемые вроде бы от имени Всевышнего религиозными функционерами и идеологами, стали приходить в противоречие с уровнем развития личности и общества, и религиозная ортодоксия  стала дополняться коммунистической и анархисткой. Эти ортодоксии опирались на коллективисткую психологию, широко распространённую, например, в русских сельских и в еврейских местечковых общинах. И именно эта психология, в сочетании с остатками религиозности, стала основой «морального кодекса строителя коммунизма» и «товарищеского консенсуса», нарушаемого, если очень нужно, у анархистов. «Моральный кодекс» мы на себе испытали, но допускаемая пока возможность выхода из анархистких общин не дала пока возможности ощутить все прелести «товарищеского консенсуса». Однако можно себе представить, что будет, если анархистким вдруг станет всё общество и выходить будет некуда.
Вместе с тем внутри самих религиозных сообществ стал намечаться иной путь. Всё более ощущавшаяся потребность в избавлении от пут душащих индивидуальность религиозных ограничений вызвала к жизни идеологию и практику более гибкого отношения к религиозным установкам. В противовес ортодоксам получали всё большее развитие неортодоксальные религиозные течения, сохраняющие формальные ритуалы и основные моральные установки, но устраняющие подробные правила поведения людей. В условиях капитализма такой подход явился обоснованием для ограничения культа прибыли, лежащего в основании этого строя, и возложения на капиталистическое государство и самих капиталистов определённых социальных функций. Это придало капитализму некоторое «человеческое лицо», но не устранило его отмеченные выше внутренние пороки.
Для устранения этих пороков необходим социализм, но лишённый угнетающих личность составляющих, характерных для коммунизма и анархизма. Т.е. система, устраняющая эксплуатацию человека человеком, обеспечивающая удовлетворение человеческих потребностей в размерах, зависящих прежде всего от результатов труда, и ставящая на этом точку, без всякого воспитания «нового человека». Именно такую систему я определяю как социал-индивидуализм.
 Социал-индивидуализм основывается на предпосылке, что каждый человек должен делать только то, что он умеет и любит – кроме чрезвычайных ситуаций. А всем необходимым должна обеспечивать его государственная система, с помощью других людей. Никто не должен метаться в поиске работы – это должно обеспечить государство. Никто не должен думать, обманывают ли его различного рода мошенники– от этого его должно защитить государство с помощью  развитой правоохранительной системы и реального риска суровых наказаний для преступников. И от должностных злоупотреблений государство его должно защитить – в том числе с помощью того, что  минимизируются пределы усмотрения чиновников. И от других преступлений . И вообще государство должно выполнять функции реального страховщика на все случаи жизни. Именно государство. А не семья. Не друзья. Не коллеги. И не соплеменники или соверующие. В результате устранение эксплуатации человека человеком переходит в УСТРАНЕНИЕ ЗАВИСИМОСТИ ЧЕЛОВЕКА ОТ ЧЕЛОВЕКА. Таким путём социал-индивидуализм призван обеспечить самую наивысшую степень свободы личности.
Для этого может быть предложено множество механизмов. Главное -  не должны существовать независимые предприятия, а всё народное хозяйство должно представлять собой «единую фабрику»(Ленин). В такой системе и рабочее место человека, и размер полагающихся ему зарплаты и социальных благ должны определяться по сверхдетализованным балльным системам, учитывающим прежде всего реальный вклад  каждого человека в общественное благосостояние. И мои исследования подтвердили возможность использования таких систем применительно к столь сложной группе трудящихся, как научные работники. Реализацию такого подхода я в своей статье 1982 г. о борьбе с протекционизмом назвал нормативизацией, и это могло бы повернуть развитие СССР в направлении, противоположном «перестройке». Но произошло то, что произошло. Использование трудовыми коллективами предоставленных им необъятных прав взорвало экономику и, наряду с другими новациями в том же направлении, уничтожило страну.
В системе, основанной на концепции социал-индивидуализма, могут и должны существовать неформальные объединения граждан, в том числе религиозные. В рамках таких объединений люди должны удовлетворять свою потребность в общении, поддерживать не ограничивающие свободу личности национально-культурные традиции, совместно проводить досуг и даже выполнять определённые работы для собственных потребностей и для государства – с оплатой по твёрдым тарифам.  В таких объединениях можно и нужно пропагандировать определённые нормы поведения, сверх тех, какие установлены законом. Но с непременным условием – эти нормы не должны никому навязываться, и каждый должен иметь возможность покинуть объединение. А объединения, занимающиеся борьбой против не входящих в них людей, включая партии и профсоюзы, должны быть запрещены.
В этом отношении общегосударственная система удовлетворения материальных потребностей граждан вполне может дополняться удовлетворением их духовных потребностей со стороны прежде всего неортодоксальных конфессиональных структур. То, что государство с присущими ему механизмами насилия не должно вмешиваться в личную жизнь людей и вообще влиять на их духовную структуру, вовсе не означает, что вообще не следует стремиться к тому, чтобы люди становились лучше, чем они есть. Это могут и должны делать семьи и иные личностные объединения, а в том числе и весьма эффективно - неортодоксальные конфессии с их гибкими подходами. Однако стремления в этом отношении конфессий ортодоксальных перетекают в желание  влиять на жизнь также и людей, эти конфессии отвергающих. Такое вмешательство осуществляется прежде всего посредством голосования на выборах по указке духовных наставников ортодоксальных конфессий. При этом последователи таких конфессий во многом действуют  без собственного осмысления, в какой-то степени они зомбированы. И это делает необходимым ограничение их гражданских прав, в том числе лишение их права голосовать на выборах и, наверное, даже права на воспитание детей.
Реализация такого подхода, как и всей концепции социал-индивидуализма, несомненно, не может быть не связана с серьёзнейшими общественными потрясениями. Но во всей истории человечества было немало революционных изменений, от этого нельзя уйти, надо лишь сгладить неизбежные издержки. Главная проблема – неортодоксальные конфессиональные структуры есть далеко не во всех конфессиях. Они есть в иудаизме. Они есть в протестантизме. Они начинают проявляться даже в исламе. Их нет в конфессиях с организованной иерархической структурой – в православии и католицизме. Поэтому последовательная реализация этого подхода может означать лишение избирательных прав большого числа избирателей  в таких странах, как Россия, Польша, Испания. И даже в США правое крыло республиканской партии может лишиться своего электората. Впрочем, на самом деле реальное число лишившихся избирательных прав будет, скорее всего, вполне в разумных пределах. Потому что когда от избирателя потребуют обязательства, что при голосовании он не будет исходить из своих религиозных убеждений – в форме присяги Декларации, как я предложил для Израиля, или в иной форме – очень многие из тех, кто до того послушно следовал призывам ортодоксальных священнослужителей и выражающих их взгляды политиков, согласятся больше этого не делать. И это будет реальный переворот в общественном сознании, позволяющий сделать управление государством гораздо более разумным и компетентным.
Вообще качественное повышение компетентности управления – важнейшая проблема для всего мира. Наверное, на каком-то этапе мы придём к тому, что и самые высшие должности должны замещаться по сверхдетализованным балльным системам. Но пока этого нет, было бы правильно оплачивать избирателям участие в выборах и допускать к ним только тех, кто сдаст тест по программам всех кандидатов. При этом такие программы должны носить обязательный характер, и отклонение от них избранных кандидатов без проведения специального референдума должно приводить к отстранению от должности и наказываться. А избирательные кампании должны проводиться на основе самовыдвижения кандидатов, обладающих заранее установленными законом для каждой должности характеристиками, с полной оплатой государством этих кампаний, включая распространение по почте и публикацию в государственных СМИ всех информационных и пропагандистких материалов,без какого-либо использования частных средств.
Разумеется, перед практическим использованием все вышеизложенные позиции должны конкретизироваться и корректироваться. И это практическое использование  должно проходить через определённые этапы. Для Израиля в качестве такого этапа предложена вышеупомянутая Декларация. Современное еврейское мировоззрение, описанное в Декларации, было первоначально сформулировано великими евреями А.Эйнштейном и Л.Блюмом. А ряд идей, положенных в основу концепции социал-индивидуализма, переводящей это мировоззрение на практическую основу, был первоначально сформулирован великими сынами советского народа, преждевременно покинувшими этот мир в преддверии происшедшей катастройки,  Ю.В. Андроповым, П.М. Машеровым и В.М. Глушковым. Мы должны хранить память об этих людях.
Евгений Белиловский

* Позиция ассоциации ХИДУШ может не совпадать с мнением автора.

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Оставьте комментарий